16+
Опрокинутая комедия в 2-х действиях
Пьеса Александра Вампилова
Постановка – з.д. искусств России Сергей Афанасьев
Сценография – заслуженный художник России, лауреат Гос. премии России Александр Орлов
Художник по костюмам – Наталья Дружкова
Художник по свету – з.р. культуры России Евгений Ганзбург
Хормейстер – Екатерина Григорьева

Спектакль «Прошлым летом в Чулимске»— номинант высшей театральной премии Санкт-Петербурга «Золотой cофит» (сезон 2014-2015) в трех номинациях: « Лучшая женская роль» (Елизавета Нилова — роль Валентины), «Лучшая мужская роль» (Александр Кудренко — роль Шаманова), «Лучшая работа художника» (заслуженный художник России, лауреат Гос.премии России Александр Орлов — сценография спектакля); участник ХI Международного театрального фестиваля современной драматургии имени А. Вампилова, посвященного 80-летию А.Вампилов и В.Распутина (Иркутск, сентябрь 2017).

В этом тихом, Богом забытом Чулимске все кого-то любят, но как-то лениво и небескорыстно: местная аптекарша быстро «прибрала к рукам» новоприбывшего уставшего от жизни следователя; сын буфетчицы, как волк, выслеживает «добычу» — юную девушку Валентину; его мать с отчимом «грызутся, а не разбегаются»….Чистая, страстная, первая любовь Валентины к следователю Шаманову внезапно меняет всё и рушит этот привычный «худой мир».
Пьеса «Прошлым летом в Чулимске» стала последней в творчестве драматурга. Описание места действия пьесы очень напоминает то, где автор Александр Вампилов трагически погиб в возрасте в 35 лет, утонув в Байкале, недалеко от Шаман- камня….

Премьера состоялась 6 декабря 2014 года
Продолжительность спектакля — 3 ч. с антрактом

Действующие лица и исполнители:

Шаманов Александр Кудренко (АБДТ им.Г.А.Товстоногова)
Пашка Егор Шмыга
Мечёткин Егор Бакулин
Помигалов з.а России Анатолий Худолеев
Дергачёв з.а. России Евгений Ганелин
Еремеев з.а. России Анатолий Горин
Кашкина Ольга Арикова
Валентина Елизавета Нилова
Хороших з.а. России Елена Симонова

Пресса о спектакле

6,7 и 14 ноября в Театре им.В.Ф.Комиссаржевской состоится премьера спектакля «Прошлым летом в Чулимске» в постановке Сергея Афанасьева, руководителя новосибирского драматического театра. Накануне премьеры С.Афанасьев ответил на наши вопросы.
Какой смысл вы вкладываете в эту пьесу сегодня? Поему именно ее вы выбрали для постановки и в чем ее актуальность в наше время?
Я не выдумываю смыслы. Все смыслы написаны автором, определены текстом и поведением героев. Я лишь хочу сделать спектакль, в котором артист на сцене будет переживать, а зрители в зале – сопереживать. Это основной закон русского театра, и надо ему следовать. Думаю, что задача искусства и театра в частности – не открытие: все уже открыто, все сказано, все смыслы объявлены и опубликованы. Для меня важно, чтобы театр или искусство усиливали впечатление человека от своей собственной жизни. У нас сейчас проблема с впечатлениями. Мы так много видим и столько знаем! Благодаря интернету все стало банально, примитивно, легкодоступно, и наши впечатления притупились. Если я смотрю хороший фильм, спектакль, слушаю прекрасную музыку – мне это дорого не тем, что я открываю для себя режиссера или композитора, а тем, что мои впечатления от ежедневной жизни становятся ярче и рельефнее.
Когда-то я видел очень хороший спектакль Владимира Андреева, поставленный по этой пьесе в Московском драматическом театре им. М. Н. Ермоловой. Роль Шаманова играл Станислав Любшин. Я долгое время находился под впечатлением потрясающего обаяния этого актера и пьесы, много раз возвращался к «Чулимску», размышлял, собирался даже поставить, но поддался очарованию «Утиной охоты». Тем не менее, всегда знал, что пьеса «Прошлым летом в Чулимске» меня не отпустит.
Что же касается актуальности, то на первом этапе она проверяется таким образом: если увлекаюсь я, увлекаю за собой артистов, — значит, она имеет какой-то современный отклик. То, что сегодня провоцирует нас на переживания, на творческий азарт, на творческий процесс, — заложено в самой пьесе. А зритель потом привнесет что-то свое. Я являюсь посредником между пьесой и актерами. Мы привносим в эту пьесу сегодняшнее дыхание современных людей. Пьеса, которая написана про живых людей и для живых людей, не может быть несовременной. Это и является основным критерием классики.
Чем может быть интересна жителям столичного мегаполиса история какого-то таежного городка и затерянных в прошлой цивилизации людей? Глубокого старика-эвенка, вышедшего из тайги?
Пьеса А.Чехова «Дядя Ваня» имеет подзаголовок: «Сцены из деревенской жизни». И в этой пьесе есть Вафля — почти эвенк, человек, который всё потерял и живет в имении на положении приживала. Дело ведь не в том, где географически и когда происходят определенные события. Вопрос в том, ЧТО происходит… Человек, живущий в Иркутске, переживает то же самое, что человек в Москве или в Лос-Анджелесе. То есть любовь, дружбу, предательство, — эмоции и чувства, с которыми мы сталкиваемся ежедневно.
Вы говорите о героях этой пьесы или вообще о любви? Мне кажется, что в этой пьесе готовой к настоящему чувству оказалась лишь одна юная и искренняя Валентина…. У остальных ощущается какая-то обыденная корыстная любовь…
Там очень много любви, но любви безответной. Абсолютно по чеховской схеме – любовь по цепочке: те, кого любят, — любят совсем других, а те, другие – следующих. Если мы окунемся в этимологию слова «любовь», то все равно не придем к единому мнению. На мой взгляд, в словосочетании «корыстная любовь» есть два взаимоисключающие друг друга слова. Потому что корысть — это не что иное, как альтернатива любви. А любовь либо есть, либо ее нет. Когда мы говорим — «любит», — это значит, что жить без кого-то не может. А мотивы (желание ли это физическое, плотское или духовная зависимость) — это уже другой разговор. Мне кажется, что герои пьесы – и Пашка, и Кашкина, и Хороших с Дергачевым, — все находятся в плену у этого чувства. Когда возникает и физическая, и духовная зависимость от того, кого любят. Если бы Кашкиной была нужна любовь только низменная, плотская, то она бы не докучала главному герою Шаманову вопросами о том, что его мучает, что с ним происходит, не интересовалась бы его жизнью, не жалела бы его… Ей бы хватало ночных свиданий. Если бы Пашка только физически желал Валентину, он бы удовольствовался одной встречей. Но он требует от нее совместной жизни и хочет соединиться с ней «до гробовой доски».
Когда вы ставите новый спектакль, как долго после его выпуска вы находитесь вместе со своими героями? Как вы расстаетесь с ними?
С кем-то расстаюсь сразу, с кем-то – спустя много лет, а с кем-то никогда не расстаюсь. Например, не могу расстаться с чеховскими персонажами. Особенно с Раневской, с персонажами из «Чайки», с Астровым. Я веду с ними постоянный диалог, постоянные беседы. Есть персонажи, с которыми я нахожусь в компанейских отношениях: это, как правило, герои комедий. Мне нравится думать о персонажах из «Женитьбы Фигаро»: я безумно влюблен в Сюзанну, совершенно очарован самим Фигаро, мне очень симпатична Графиня… Обожаю персонажей из толстовской пьесы «Плоды просвещения», хотя, конечно, это не мой круг совершенно. Они безумно обаятельны, и мне очень нравится проводить с ними время в своих размышлениях. Или, например, вампиловская драматургия: я ставил пьесу «Утиная охота», и никак не могу расстаться с Зиловым, находясь с ним постоянно во внутреннем конфликте. Я никак не могу понять секрет обаяния этого отрицательного персонажа, практически подонка. Я страшусь, что какие-то его черты есть, наверное, у меня: оправдывая его, я оправдываю и себя. Происходит некоторое взаимопроникновение: я заставляю себя наделять этот персонаж своими позитивными чертами и, таким образом, подкрепляю его алиби, чтобы он не казался таким уж негодяем…
Что бы вы хотели, чтобы зритель понял, вынес из этого спектакля?
Понимание того, что не бывает хороших и плохих времен. Во все времена жили разные люди, и все времена достойны сочувствия или восхищения, разочарования или очарования, отторжения или приятия. Те времена, в которых происходит действие вампиловской пьесы, — это мое детство, юность. И для моего поколения это самый счастливый период. Во-первых, потому что это связано с юностью и отсутствием опыта, во-вторых, — это ощущение какой-то прозрачности отношений между людьми в противовес известной поговорке о ловле рыбки в мутной воде…. И читая пьесу, мы это чувствуем и видим.
Человек должен ощущать себя не только внутри общего пространства, но и частью общего времени. Я хочу, чтобы мы понимали, что близкие нам по духу и образу мышления люди жили, живут сейчас и будут жить всегда. Я хочу, чтобы что-то взволновало зрителя, заставило по-другому взглянуть на свою жизнь, в чем-то переформатировать отношения с другими людьми и с самим собой, с этим миром. Хотелось бы, чтобы наши чувства каждый раз обновлялись. Мне кажется, что театр – это некая гигиена чувств: когда мы приходим туда, то счищаем бытовой налет обыденной жизни и видим, какие светлые чистые чувства волнуют нас – «чувства, похожие на нежные изящные цветы» (как писал Антон Павлович Чехов в пьесе «Чайка»)
6, 7 и 14 декабря 2014 года в петербургском Театре им. В. Ф. Комиссаржевской состоится премьера спектакля «Прошлым летом в Чулимске» в постановке Сергея Афанасьева, заслуженного деятеля искусств России, руководителя Новосибирского драматического театра. Об идее спектакля и работе над ним читателям «Линии полета» рассказал сам режиссер.
С.Афанасьев: «Я хотел сделать спектакль, которому будут сопереживать зрители в зале. Думаю, что задача искусства и театра в частности — не открытие (всё уже открыто, всё сказано, все смыслы объявлены и опубликованы). Для меня важно, чтобы театр или искусство вообще — музыка, в частности, живопись, кино — усиливали впечатление человека от своей собственной жизни. Наши впечатления притупляются в современных реалиях. А когда я выхожу с концерта или хорошего спектакля, я по-другому смотрю даже на погоду, я сильнее люблю.
В пьесе Вампилова и в нашем спектакле показана разная любовь: любовь родителей и детей, мужчин и женщин, любовь к родине. Это три самых распространенных вида любви. Главный герой страдает от неразделенной любви к родине, главная героиня — от неразделенной любви к мужчине, а родители страдают от любви к детям — тоже неразделенной… Если нам удастся заронить в сердца зрителей некое впечатление, которое спровоцирует их поразмышлять о своих собственных чувствах, будет неплохо. Я не верю, что театр, искусство делают людей лучше. Зритель, сидящий в зале, воспринимает всё хорошее — про себя, а негативное — про «соседа» и никогда не идентифицирует себя с отрицательным персонажем. Но задача театра не в этом. Театр заставляет глубоко чувствовать и тех, и других».
Авторский, но неизвестный широкому зрителю вариант пьесы Александра Вампилова «Прошлым летом в Чулимске» поставил на сцене Театра им. В.Ф. Комиссаржевской режиссёр Сергей Афанасьев.
Героиня советской пьесы Валентина (Елизавета Нилова) беспрестанно чинит ограду палисадника, которую всё время сметают на своём пути выясняющие между гобой отношения жители захолустного сибирского городка: следователи, служащие, работники сферы обслуживания, здоровые и инвалиды. Юная девица по уши влюблена во взрослого дяденьку Шаманова (Александр Кудренко), а тот крутит роман с аптекаршей (Нелли Попова). В саму Валентину влюблён Пашка (Иван Батарев), сын буфетчицы Хороших (Елена Симонова), главной заботой которой является пьющий калека Дергачёв (Евгений Ганелин). Не против жениться на Валентине и бухгалтер Мечёткин (Егор Бакулин)… В этой неразберихе страстей очередная починка забора, которой пьеса и заканчивается, казалась надуманной, но находилась вполне в рамках идеологически утверждённой веры в хорошее. Ведь рано или поздно, как говорит Валентина, «они будут ходить по тротуару». Этакая вот советская нетрагедийная «толстовщина».
Но конец истории всегда мог быть иным, хотя цензура 1970-х вряд ли одобрила бы самоубийство Валентины (она ведь наверняка комсомолка, а комсомольцы ТАК не поступают!) как один из вариантов финала. Теперь, спустя сорок с лишним лет, чулимская история получила в Петербурге совсем иное, усиленное авторское звучание: максималистка Валентина сводит счёты с жизнью, попранной людской бездумностью. Что послужило тому толчком — нерешительность Шаманова, изнасилование, совершённое Пашкой, или в очередной раз сломанный палисадник — не так важно. Последний — лишь граница того, что имеет право на существование уже потому, что дорого какому-то Человеку.
В спектакле Афанасьева, ещё до начала действия, Нилова — Валентина запоёт на авансцене «Мне снится, будто я от поезда отстал» Левитанского и Никитина. И дальше речь пойдёт только о хрупкости чужого человеческого мира, вторгаясь в который люди всегда думают лишь о себе и почти никогда о том, чей духовный, внутренний суверенитет они нарушают. «Если тебе понадобится моя жизнь, приди и возьми её» (в спектакле намёком идёт аналогия с «Чайкой») понимается большинством буквально, а вот ответственности за отличное от тебя живое существо брать никто не желает…
Художником Александром Орловым на сцене воссоздана типичная советская (да и российская) провинциальная картинка: потемневший от времени деревянный дом N° 50 по улице Карла Маркса, резной палисад с простенькой калиткой, открытая веранда чайной… На этом фоне кипят провинциальные скучные страсти: трагедия каждого героя налицо, и она сродни Валентининой. Каждый из персонажей допустил кого-то в свою душу, разница лишь в прочности душевной «ограды». Актёрское «попадание» почти стопроцентно, и слабых работ практически нет. Так, Анатолий Горин, играющий старого эвенка Еремеева, ясно даёт понять, что уйти от суматошного мира людей в тайгу куда лучше, чем «въехать на чужом горбу в рай» (он да отец Валентины — единственные в пьесе, кто не ходит через палисадник). Симонова создаёт узнаваемый типаж женской судьбы, в который входит отвержение собственного сына ради сомнительного личного счастья. Кудренко — Шаманов ну точь-в-точь «нарисован» по ремаркам самого Вампилова — «спящим с открытыми глазами», рабом обыденности, почти похоронившим мечту о возможности счастья. Кашкина Нелли Поповой — сестра по несчастью буфетчице, но чувствует куда глубже, да и женской мудрости у неё не отнимешь. Из контекста выпадает лишь Батарев, внешне плохо вписывающийся в образ провинциального парня-оторвы, но и он убедителен для зрителя, который впервые открывает для себя советскую классику
«ПРОШЛЫМ ЛЕТОМ В ЧУЛИМСКЕ»
Режиссер Сергей Афанасьев Театр имени В. Ф. Комиссаржевской
Лиричный, грустный, ностальгирующий по временам молодости наших родителей, спектакль в жанре «опрокинутая комедия» и в нарочито бытовой стилистике поставлен по известной пьесе Александра Вампилова. Работа качественная и честная: чувственные метафоры, ряд интересных актерских работ (в главной роли — артист БДТ Александр Кудренко, ученик Вениамина Фильштинского), хитроумная сценографическая конструкция Александра Орлова и нежное световое решение Евгения Ганзбурга.
ПЛОТЬ И ПЛАСТИК
Сценограф Александр Орлов — опытнейший профессионал, и, ясное дело, случайностей и ляпов в изобразительном решении у него быть не может. Действие знаменитой пьесы Александра Вампилова разворачивается в вымышленном таежном райцентре Чулимске. Орлов выстроил предусмотренный драматургом огромный дом, где внизу работает чайная, наверху живут, имеются лестница, терраса, палисадник. Дом этот реалистичен и символичен одновременно — все в нем натурально, но сделан он из черных, будто обугленных досок, и это мрачное сооружение с самого начала настраивает на трагическую развязку: режиссер Сергей Афанасьев выбрал ранний вариант финала, в котором стоически прекраснодушная юная героиня не продолжает упорно чинить ограду палисадника, которую все остальные хамски ломают, но, напротив, стреляется из отцовского ружья.
Однако кроме среднего и дальнего планов, где располагается дом, художник активно осваивает авансцену — слева стоит лавка, на ней персонажи регулярно ведут диалоги. Но, присаживаясь, они оказываются на фоне портальной колонны зала Комиссаржевки: розовой с салатовым, с золотыми рокайльными завитками и золотой же коринфской капителью. То есть действие происходит все-таки не в Чулимске, а в театре. Который, как писывали в ремарках в старину, «представляет Чулимск». В заурядном советском театре примерно начала 1970-х, когда и написана пьеса. Актеры здесь хоть и учились по системе Станиславского, принятой тогда в педагогике как единственно верной, но играют не по школе переживания, а по школе представления. Лепят характерность. Изображают те или иные типажи.
Вот буфетчица — разбитная бабенка, желтый перманент повязан газовой косынкой, подбитый мужем глаз прикрывают темные очки. А вот и муж — пьющий ветеран, хромает на протезе, орет на жену (тут вообще многие отчего-то полагают, что темперамент выражается в децибелах). Старик-эвенк: простец-охотник, беспомощен в городских делах, зато силен народной мудростью. Аптекарша-разведенка, словившая наконец мужика: кокетничает, хорохорится, нервничает, видя, что мужик норовит сходить налево, — и немудрено, их разница в возрасте прямо-таки бросается в глаза (впрочем, такой уж порядок в академических театрах — к примеру, некогда в товстоноговской постановке этой пьесы в БДТ 32-летнего Шаманова играл 49-летний Кирилл Лавров). Страдающий сексуальной фрустрацией холостяк-бухгалтер — толстый зануда, шляпа, портфель. И т. д.
В приемах изображательства кто-то искусен более — и раскрашивает роль кисточкой, с оттенками, кто-то работает малярным валиком, тогда смотреть становится совсем невмоготу. Однако в этом театре есть инородное тело. Актер из другого театра. Не только буквально — Александр Кудренко приглашен на роль Шаманова из БДТ. Но у него другой способ сценического существования — современный. Шаманов — следователь-правдолюбец, сломанный жизнью и утративший ее смысл, один из галереи мучающихся своей опустошенностью вампиловских героев. И эту муку Кудренко передает необыкновенно убедительно: тоску, вспыхнувшую вдруг надежду на спасение через близость с влюбленной в него чистой девушкой (тоже постоянный мотив Вампилова), понимание, что «не обновлю души моей»… Шаманов—Кудренко не равен своим словам, непредсказуем ни в одной реакции, в нем единственном есть то, что в помянутой системе Станиславского называется вторым планом.
Орлов засадил палисадник откровенно пластиковыми ромашками — создав тем самым непреднамеренную метафору соединения в этом спектакле искусственного и настоящего.

Видеосюжеты